Остальгическое пиво (22 октября 2012)
– Давайте сразу перейдем к самому важному вопросу. Что являлось причиной успеха или неуспеха компаний из ГДР в новой Германии?
– Собственно, существовало две модели успеха. Первая была связана с самой маркой, продуктом. Вторая – с руководством, вопросами собственности. В первом случае можно сказать, что выжили и добились успеха те товары, которые имели хорошую репутацию и пользовались спросом и любовью. Также успешно интегрировались в новую ситуацию товары, бывшие дефицитом. Во втором случае успех приходил к компаниям, которые либо были куплены крупными западными концернами, либо вернулись в семейную собственность, в которой они находились раньше. И, соответственно, получили доступ как к большим рекламным бюджетам, так и к структурам логистики и сбыта. Например, в городе Халле под Лейпцигом есть компания Kathi – она производит смеси для выпечки. Сегодня это второй по объему поставщик таких продуктов в Германии, это очень богатое традициями семейное предприятие.
– Но ведь был же и еще один фактор – отраслевой. Например, продукция электронной промышленности тоже была дефицитной, но ей это не помогло.
– Да, это так. Когда мы говорим о марках, добившихся успеха и процветания после объединения, речь почти всегда идет о продуктах питания. В ГДР производители бытовой техники были практически монополистами. И хотя внутри ГДР эти товары – холодильники, пылесосы, стиральные машины – пользовались спросом, после объединения даже те компании, которые пытались всерьез продолжить производство, в том числе с участием западных денег, не смогли выстоять. Единственные два товара не из числа продуктов питания, которые действительно отлично выстояли, это косметическая марка Florena, которая была ответом ГДР на западную марку Nivea, даже коробка с кремом была той же формы и в тех же цветах. Сегодня Florena находится в собственности концерна Beiersdorf, которому принадлежит также марка Nivea. Второй пример успеха – это стиральный порошок Spee.
Они очень успешно продались концерну Henkel – когда находились на пике своего успеха в восточных регионах страны. Сегодня Henkel, которому также принадлежит марка Persil, продает Spee в нише более экономичного стирального порошка, даже рекламный слоган это подчеркивает: «Spee – разумный способ стирки». Но в основном непродовольственные товары из бывшей ГДР не смогли укрепиться в ФРГ.
– А почему же иная история произошла с продуктами питания?
– Этому есть несколько объяснений. Во-первых, каждый человек отлично помнит вкусы, связанные с детством. После объединения Германии полки магазинов внезапно наполнились товарами под завязку – но это были западные товары. И через какое-то время жители Восточной Германии начали тосковать по вкусам, знакомым с детства. Эта тоска связана с другими традициями кухни. Например, мясные продукты по-другому обрабатывались пряностями. Колбаса была другого вкуса. И этот аргумент – «вкус-то другой!» – он очень сильный. Вторым фактором успеха восточных марок стало то, что их покупка стала своего рода манифестацией местного патриотизма, патриотизма малой родины.
Это явление наблюдается по всей Германии, не только на востоке страны – покупатели традиционно предпочитают те продукты питания, которые произведены в их регионе.
– Были какие-то дополнительные удачные стратегии?
– Успешные компании быстро поняли, что нужно отделять важное от неважного, первоочередное от того, что стоит отложить на потом. Например, стандартная модель успеха заключается в том, что компания, даже если она при ГДР торговала по всей стране, сначала укреплялась на небольшом региональном рынке и только потом начинала продавать товар по всей стране. Тут необходимо также понимать, что далеко не все компании среднего уровня физически могли бы ответить на запросы рынка, если бы вдруг их товар стал пользоваться общенациональным способом. Это отлично видно на примере напитков. Местные маленькие пивоварни просто не способны производить пиво в объемах, необходимых рынку всей страны. Поэтому средний бизнес сконцентрировался на поставках внутри своего маленького региона, но зато ему не нужны были гигантские рекламные бюджеты, которые вкладывали в свои продукты крупные концерны.
– Насколько важна роль этих самых крупных концернов? Ведь многие успешные марки добились успеха, уже находясь в собственности западных компаний.
– Роль западных концернов нельзя преуменьшить. Они сделали много для подъема восточных марок, осуществили большие инвестиции. Но главное – они позволили восточным компаниям подключиться к структурам сбыта, а это очень сложные структуры, чье создание с нуля требовало бы больших капиталовложений. Вообще, восточным сотрудникам пришлось очень многому учиться. Что такое маркетинг, реклама. В ГДР клиентов было больше, чем товаров, за них не надо было бороться. В новой Германии ситуация выглядела уже иначе.
– Исследователи Восточной Германии часто говорят о феномене «остальгии» – тоске по ГДР. Играет ли этот фактор роль в экономическом успехе выживших марок?
– Мотив остальгии доминировал первые десять лет, сейчас он уже практически не играет роли. Собственно, было несколько фаз развития маркетинговых концепций восточных марок.
Вначале это было заявление: «Смотрите, мы снова в продаже!» Компании напоминали клиентам, что в магазине можно купить не только западные товары, но и более привычные вещи, которые пропали с полок в первые месяцы после объединения. Вторая фаза была попыткой играть с патриотизмом и с противопоставлением востока западу. Это была фаза лозунгов «Покупай восточное, чтобы сохранить рабочие места», «Давайте покажем этим западникам, что мы тоже можем» и так далее. Например, у минеральной воды Lichtenauer был рекламный слоган: «Для тех, кто ходит за покупками, а не на шопинг». То есть обыгрывались языковые различия между востоком и западом. Наконец, в третьей фазе само восточное происхождение товара отошло на второй план, а вперед вышел регион. Саксония, Бранденбург и так далее. Патриотизм региона. Это то, что развилось в бывшей ГДР в последние двадцать лет, – ведь до объединения Германии в ГДР не было федеральных земель, были округа.
– Но иногда этот региональный патриотизм добивается федерального признания – например, так произошло с дрезденским пивом Radeberger, которое сегодня пьется по всей Германии.
– Пиво Radeberger было известно на западе еще до падения стены. Но, конечно, успех Radeberger был связан не столько с этим, сколько с гениальной рекламной кампанией. Они смогли привязать бренд к городу – к Дрездену. В рекламных роликах Radeberger вы видите дрезденские здания, известные по всей стране, – оперу, придворную церковь и так далее. А Дрезден – это очень продаваемый в Германии бренд, этот город пользуется огромной популярностью как культурный центр, как старый буржуазный город. И Radeberger удалось использовать популярность Дрездена для продвижения своей марки. Они привязали пиво к образу роскоши, солидности, сделали из пива образ дорогого продукта. Это было очень необычное решение для рекламы пива. И очень успешное. Конечно, во многом сыграло свою роль и высокое качество Radeberger, но рекламная стратегия была очень продуманной и эффективной.
как и что выпивали в ГДР – DW – 19.04.2011
Фото: Murat Subatli/Fotolia
19 апреля 2011 г.
Будь то праздник, выходной, а то и просто конец рабочего дня, жители ГДР частенько находили повод, чтобы поднять бокалы. Если верить историкам, в “великой стране рабочих и крестьян” много пили. Почему?
https://p.dw.com/p/10uUk
Реклама
Семь лет назад немецкий этнолог Томас Кохан (Thomas Kochan)защитил диссертацию, темой которой стала культура потребления алкоголя в ГДР. Только что на основе этого исследования издана книга “Зеленый змий. Культура пития в ГДР” (“Blauer Würger. Trinkgewohnheiten der DDR”), выпущенная Берлинским университетом имени Гумбольдта.
Но как же Кохан вообще пришел к мысли исследовать проблему потребления алкоголя в ГДР? Оказывается, все началось с того, что он решил написать книгу о восточногерманских хиппи. И во время своих изысканий этнолог вдруг обнаружил немало информации о том, что среди восточных немцев было сильно распространено пьянство. Ученый задался вопросом: почему? Какие проблемы заливали алкоголем жители ГДР?
Компонент жизни
ГДР.
Ресторан в Восточном БерлинеФото: picture alliance / ZBБудь то праздник, выходной день, начало или конец отпуска, а то и просто окончание рабочего дня, жители ГДР частенько находили повод, чтобы поднять бокалы. Алкоголь был постоянным компонентом жизни. Он присутствовал в ней и в виде подарков, и в качестве угощения. По объему потребления крепких алкогольных напитков Восточная Германия значительно опережала Западную. Так, если в 1955 году каждый житель ГДР выпил в среднем 4,4 литра коньяка, водки и ликера, то в 1988 году эта цифра составила уже 16,1 литра. Плюс – 142 литра пива, 12,1 литра вина и шампанского. На Западе выпивали в два с половиной раза меньше.
В 1987 году восточные немцы переплюнули по уровню принятого на душу населения алкоголя Венгрию и Польшу. Основным примером для подражания служил “старший брат” – СССР. В настоящее время, правда, уровень потребления алкоголя в новых федеральных землях значительно снизился. Сейчас он составляет примерно 5,9 литра на душу населения в год и практически сравнялся с “западным”.
“Голубой душитель” (“Blauer Würger”), “1450”, “Пфеффи”, – так в обиходе называли самый дешевый сорт водки с голубой этикеткой, бренди местного производства и мятный ликер (“Pfefferminzlikör”). По мнению ученых, уже то, что для алкогольных напитков придумывали ласкательные имена, – явный признак распространения пьянства в гэдээровском обществе. “Выпил чарку, выпил две – зашумело в голове”, – примерно так можно перевести любимую в ГДР поговорку “Hipp Hopp, rin in Kopp”.
Сладость запретного плода
Томас Кохан проштудировал множество документов, газетных и журнальных статей, пересмотрел массу документальных кино- и телематериалов, а также провел беседы с рядом экспертов, в том числе с экс-руководителем Центральной комиссии по технике безопасности и охране здоровья бывшей ГДР, с бывшим восточногерманским врачом-наркологом, а также с владелицей одного из гэдээровских пивных ресторанчиков. В результате подтвердилось: в отличие от западных немцев, предпочитавших изысканное вино, гэдээровцы налегали на “горючее” покрепче.
Особенно любили шнапс. Стоил он недорого, зато какой эффект!
Впрочем, широко распространенные слухи о том, что пьянство в ГДР стимулировал режим СЕПГ (Социалистической единой партии Германии), дабы граждане смотрели на мир сквозь пелену, отгораживающую их от суровой действительности, Кохан начисто отметает. По его словам, это не более чем легенда. Одно из доказательств тому – широкая антиалкогольная кампания, проведенная СЕПГ в 1950-60 годы.
Цены на алкоголь в то время сильно повысились, законодатели ужесточили наказания за пьянство. Потребление алкоголя за рулем запретили. Позже к бою с пьянством подключилась и оппозиция. Но запретный плод сладок. Граждане сами стали гнать шнапс из картошки. И на спад этот процесс пошел лишь после падения Берлинской стены.
Наследие ГДР
Автор книги “Зеленый змий. Культура пития в ГДР”, 42-летний Томас Кохан сам вырос в ГДР. Он родился в восточногерманском Котбусе.
В 21-летнем возрасте переехал в Берлин. А как лично у него обстояли дела с выпивкой? Когда этнологу задают этот вопрос, он лишь отшучивается: мол, его голова так забита, что для подобных воспоминаний места в ней нет.
Между прочим, совсем недавно в берлинском районе Пренцлауэр Берг этот ученый открыл собственный магазинчик по продаже… шнапса. Томас Кохан называет себя “миссионером культуры потребления” этого напитка. По его словам, рюмочка за ужином не повредит. Вот такое наследие…
Автор: Наталия Королева
Редактор: Дарья Брянцева
Реклама
Пропустить раздел Еще по темеЕще по теме
Показать еще
Пропустить раздел Топ-тема1 стр. из 3
Пропустить раздел Другие публикации DWНа главную страницу
Мое пиво в ГДР, часть третья: Да, пива в Восточной Германии было много
Раньше: Мое пиво в ГДР, часть вторая: Делим несколько пилснеров с будущим военным преступником .
– Советский лидер Никита Хрущев (1958 г.)
Берлинская стена пала в конце 1989 года, всего через три месяца после того, как я в последний раз увидел ее с выгодной позиции с безупречной стороны барьера в Восточном Берлине, где она содержалась в безупречном состоянии.
И наоборот, если смотреть из Западного Берлина, Стена выглядела как извилистый холст художника, предназначенный для адаптивного повторного использования. Он был окрашен, вырезан, проклеен суперклеем и покрыт несколькими слоями граффити.
Жители Западного Берлина время от времени останавливались, чтобы поиздеваться над Стеной, прежде чем вернуться к своей яркой, пульсирующей исключительности. Восточные берлинцы тоже шутили о заточении по-черному, криво и негромко.
Бесчувственные верховные жрецы, управляющие различными системами верований человечества, большинство из которых фальшивые, кажется, никогда не ценят сатиру.
Пожилое политбюро Германской Демократической Республики не стало исключением.
Прошло так много времени с тех пор, как два германских государства сосуществовали бок о бок, что сегодня, в 2022 году, вам должно быть где-то около 40 лет, чтобы иметь какие-либо активные воспоминания о периоде разделения страны, когда лабиринт стен и заборы разделяли две половины.
Давайте быстро пробежимся по пиву в ГДР.
В конце Второй мировой войны в 1945 году Германия была разделена на две зоны оккупации победившими союзными державами. Американцы, британцы и французы контролировали районы на западе и юге, а Советы — на востоке. Берлин находился в советской зоне, но также был разделен победителями на западный и восточный секторы.
К 1949 году победоносный союз распался, и власти, оккупировавшие Германию, официально разошлись, сгруппировавшись в лагеря капиталистов и коммунистов. В результате образовались две отдельные нации: Федеративная Республика Германия (ФРГ, капиталистическая Западная Германия) и Германская Демократическая Республика (ГДР, коммунистическая Восточная Германия).
Таким образом, Германия стала европейским эпицентром идеологического конфликта, известного в истории как Холодная война, хотя только в 1961 году руководство Восточной Германии начало возведение Берлинской стены, решение, которому суждено было уточняться и «улучшаться» на протяжении долгого времени. четверть века, якобы для того, чтобы не допустить прихода идеологических противников с другой стороны, а на самом деле не дать гражданам ГДР проголосовать ногами в западном направлении.
В 1989 году перемены в истории привели к новой динамике, когда советское руководство больше не могло позволить себе субсидировать Восточный блок, включая ГДР. Неповоротливому авангарду Восточной Германии не удалось прочесть комнату, и Стена рухнула. В 1990 году Германия была воссоединена, несовершенно и дорого, в процессе, для полного завершения которого с сегодняшнего дня может потребоваться еще два поколения.
Фото Томаса Хёпкера. Очень рекомендую этот сайт: «Виды исчезнувшей страны». В качестве фона для всего этого важно помнить, что сразу после окончания Второй мировой войны большая часть недавно разделенной Германии была полностью опустошена.
Травмы были наслоенными и повсеместными. В течение ряда лет существовало нормирование продуктов питания, нехватка жилья, широко распространенная социальная депрессия и значительная степень бедности.
Немногие другие европейцы со своими собственными списками послевоенных проблем были сильно заинтересованы в экономическом восстановлении Германии, в конце концов, страны, ответственной за континентальный пожар. Никто не был точно уверен, что будет дальше.
Однако группировки сверхдержав, каждая из которых руководствуется своей собственной идеологической политикой, определили, что их соответствующие полугермании лучше всего подходят для их целей, будучи функциональными современными государствами. Капитализм и коммунизм установили свои марионетки на территории Германии (и да, автономия ГДР была более ограниченной, чем автономия ФРГ), и, наконец, всерьез начались два разных режима реконструкции.
И это подводит нас к теме пива в Восточной Германии.
—
Наибольшая концентрация немецких пивоварен до Второй мировой войны была в Баварии, которая впоследствии стала частью Западной Германии и, как всегда, традиционным очагом того, что иностранцы называют «немецкими» способами пивоварения.
В Западной Германии к началу 1950-х годов сельскохозяйственное производство стабилизировалось, транспортное сообщение было восстановлено, и в целом пивоварни смогли возобновить нормальную работу. Снова появилось знакомое пиво, и снова мужчины могли отправиться в паб по воскресеньям, чтобы выпить, покурить, поболтать и дождаться, пока жена и дети закончат церковь, чтобы вся семья могла поесть вместе.
Между тем районы, включенные в состав ГДР, составляли всего 25% территории Германии и производили только 18% пива страны. Тамошние пивоварни столкнулись не только с перестройкой, часто с нуля, но и с неопределенностью предстоящей национализации. В ГДР в ближайшие десятилетия будет разрешена лишь небольшая часть частной собственности, которая к 1980-м годам составляла, возможно, 3% экономического производства. В основном коммунизм означал коллективную собственность «народа» на средства производства.
Большинство существующих пивоварен в Восточной Германии были переданы государству; к 1970-м оставшимся частным владельцам были представлены предложения, от которых они не могли легко отказаться («отдайте ключи, и вы можете продолжать быть менеджером пивоварни», что было наиболее распространенным).
Некоторые пивоварни были объединены в более крупные предприятия, другие остались без изменений, а третьи и вовсе закрылись. Они были организованы в региональные группы под названием комбинаты , якобы для облегчения планирования, и которым была предоставлена небольшая степень автономии для принятия местных и региональных решений.
Интересное и необычное исключение из национализированных пивоварен Восточной Германии продолжается и сегодня: пивоварня Richard Schmitt в деревне Зинген, к югу от Эрфурта. Как и более известная пивоварня Brasserie A Vapeur в Бельгии, пивоварня Schmitt до сих пор работает на паровой тяге конца 19 -го -го века.
Brauerei Schmitt в 2009 году (больше фото здесь). При производстве около 600 (американских) баррелей в год, возможно, Шмитт был слишком мал, чтобы восточногерманские власти могли с ним возиться. В середине 19В 70-е годы, когда начался окончательный толчок к национализации, власти ГДР неожиданно объявили пивоварню Schmitt «музейной» со статусом охраняемой достопримечательности, а семья осталась владельцами.
В целом пивоварение и пивоварение в ГДР осуществлялись в соответствии с централизованным планированием, командной экономикой сверху вниз определялось, сколько пива необходимо, ресурсы, которые пивоварня получит для его варки, соответствующий уровень занятости, исследования и разработки, а также тип принтера. будет поставлять этикетки для бутылок.
Очень немногое из этого когда-либо срабатывало точно так, как задумано, и если вы когда-либо смотрели эпизод телесериала M*A*S*H и помните, как клерк компании Радар О’Рейли постоянно крутит и торгует, то легко себе это представляете. человек на пивоварне, чьи навыки были необходимы для обмена, обмена или взятки за ингредиенты, не указанные в плане.
Интересно, что поначалу руководство Восточной Германии фактически обсуждало само существование пива и пивоварения в социальном контексте, размышляя о том, допускает ли идеология «научного» коммунизма опьяняющие вещества, которые могут подорвать сознание рабочих.
В конце концов, Прогибиционизм как интеллектуальная конструкция 19-го века часто представлялся как работа на благо рабочих, которые в идеале должны быть свободны от какой-либо зависимости, чтобы стать более счастливыми работниками (имеется в виду более способными к эффективному использованию владельцами капитал).
Некоторые коммунисты, которые, несомненно, заявляли, что стремятся освободить рабочих от всей эксплуатации, по соответствующим причинам также выступали за сухое существование. В конце 1940-х годов восточногерманские воротилы считали, что Иосиф Сталин, в то время еще святой, сам одобрял запретительный эксперимент в СССР в середине 19-го века.30 с.
Соответственно, советские рабочие начали варить самогон из любых доступных ингредиентов, а также убивать себя, распивая технический спирт и моторные жидкости. Что еще хуже, с точки зрения Сталина, стало очевидным, что без налогов, взимаемых с продажи спиртных напитков, бюджет близок к краху.
Сухой закон в СССР ни к чему не привел и от него отказались, урок, который Горбачев был вынужден переучивать 50 лет спустя. Проблема сохраняется и по сей день. Еще в 2016 году более 70 россиян умерли после употребления масел для ванн, предположительно содержащих спирт.
Фото: Рон Паттинсон. Но руководство ГДР быстро пришло к выводу, что пиво имеет достаточно важное значение в немецком культурном контексте, чтобы удовлетворить общественный спрос пивом и сосисками, считая пиво умеренным напитком и, надо полагать, одновременно предохранительным клапаном и незаменимым источником дохода.
Имеющиеся данные подтверждают мнение о том, что, придя к выводу, что восточные немцы нуждаются в пиве, ведущие элементы сделали все возможное, чтобы обеспечить его. К моменту падения Стены годовое потребление пива на душу населения в ГДР достигло уровня Западной Германии и Чехословакии.
В экономическом плане конкретно указаны стили пива, подходящие для пивоварения. Эту тему исследовал английский писатель о пиве Рон Паттинсон, женившийся на женщине из Восточной Германии во времена ГДР.
Любовь Восточной Германии к бюрократии не была преувеличена. Поэтому неудивительно, что существовал документ, официально описывающий каждый стиль, который можно было варить. В соответствующем документе TGL 7764 перечислены 22 сорта пива, хотя некоторые из них на самом деле являются дубликатами.
Паттинсон, возможно, ведущий международный эксперт по пивоварению в Восточной Германии, продолжает.
Хотя представлено большинство немецких стилей лагера, существует гораздо более узкий ассортимент стилей верхового брожения, чем на Западе.
И кроме Lichtenhainer, которого даже нет в официальном списке, Berliner Weisse — единственное пшеничное пиво, которое варят. На самом деле это не удивительно, так как его производила только одна маленькая пивоварня в крошечных количествах.
Некоторые стили были чрезвычайно редки. Я никогда не видел Dunkels в продаже, и я когда-либо встречал только несколько лейблов для него. Мерцен был еще реже: я видел только одну этикетку для него, которая выглядела так, как будто она была из начала 19-го века.50-е годы.
Паттинсон считает, что хотя восточногерманские пивовары должны были варить между официальными линиями, им могло сойти с рук пивоварение за их пределами, как в случае с Gose, который вымер в середине 1960-х годов. По словам Паттинсона, можно сказать, что один стиль, в частности, зародился в Восточной Германии.
Pilsator был стилем, уникальным для ГДР. Пилс высшего качества: 80-процентный солод, более высокая плотность и более качественные ингредиенты.
Задумано, чтобы больше походить на Pilsner Urquell, чем на большинство интерпретаций. Мне посчастливилось попробовать несколько. Sternquell в Плауэне сделал потрясающий.
Конечно, суффикс «атор» легко спутать с баварской традицией использования для обозначения Доппельбока. Pilsator не был крепким темным лагером. Упоминание Паттинсоном параллелей Pilsner Urquell кажется мне точным, учитывая мои смутные воспоминания о том, как он выпил несколько бутылок Coschützer Pilsator в Дрездене в 1989 году. , Köstritzer вместе с некоторыми другими) стали ориентированы на экспорт. Как только торговля между двумя Германиями была налажена, бренды ГДР заработали востребованную твердую валюту при отправке на капиталистическую сторону забора, поскольку деньги Восточной Германии были почти бесполезны за пределами стран Варшавского договора.
Версия на польском языке. Однако для экспорта в Западную Германию эти бренды должны были вариться в соответствии с Reinheitsgebot, или законом о чистоте пива, который, если упростить, запрещал использование таких добавок, как кукуруза, рис и сахар.
В свою очередь, это вызывает вопрос о том, придерживались ли восточногерманские пивоварни когда-либо последовательно Reinheitsgebot, и ответ, кажется, да; иногда; за исключением случаев, когда они не могли или не хотели. Есть история, возможно, апокрифическая, о пивоварах в Берлине сразу после войны, которые обращались к оккупационным Советам с просьбой разрешить послабления в законе о чистоте пива.
Совершенно очевидно, что в Восточной Германии терпимо относились к высокому уровню использования вспомогательных веществ, за исключением высшего эшелона пивоваров, занимающихся пивоварением на экспорт. В конце концов, как я уже заметил ранее, зацикливание на преимущественно баварском Reinheitsgebot (законе о чистоте пива) игнорирует использование добавок пивоварнями в других частях Германии до более широкого внедрения Reinheitsgebot.
Район выращивания хмеля Эльба-Заале попал под власть ГДР, а его хмелеводческие хозяйства были национализированы, но хмеля все равно не хватало.
Соседние Чехословакия и Польша производят высококачественный хмель, но неясно, торговали ли они хмелем внутри блока, и если да, то были ли поставки надежными и доступными.
Среди практических последствий использования меньшего количества ячменного солода и большего количества добавок может быть более жидкое и безвкусное пиво, возможно, мутное и менее стабильное. Что касается хмеля, вот анекдот из моего непосредственного опыта.
В качестве фона полезно знать, что региональный пивоваренный комбинат варил известные марки пива в дополнение к квотам заполнения для восточногерманского эквивалента непатентованного пива (например, Kroger’s Cost Cutter в прошлом). Они варились в разных местах, но назывались Deutsches Helles (немецкий светлый лагер) и Deutsches Pils (немецкий Pilsner). Возможно, были и другие.
Они были доступны в приземистых бутылках объемом 0,3 литра вместо бутылок объемом 0,5 литра и стоили смехотворно недорого; К слову, установленная государством плановая цена на пиво за всю 40-летнюю историю ГДР существенно не менялась.
Мой друг и попутчик Джефф Прайс и я были быстро признаны нашими товарищами по бригаде знатоками пива (читай: обжорами). Мы попробовали все, что нашли в пабах, киосках и продуктовых магазинах, которые были хорошо снабжены преобладающими стандартами Блока, включая вышеупомянутые дженерики, а также любые бренды, которые мы ранее не анализировали (читай: жрали).
Это тост за Тило (справа).В какой-то момент Тило, крупный, бородатый и словоохотливый студент, которого после объединения разоблачили как осведомителя Штази в нашей группе, отвел нас в сторону и попытался высказать свое мнение о Deutsches Helles и Deutsches Pils.
Не пейте их, предупредил Тило. Эти сорта пива не используют hopfen .
Я знал слово хмель. Если да, то почему пилс все еще горький на вкус?
В этот момент знание английского языка Тило подвело его. Он сказал что-то о внутренностях коровы, но не смог подобрать точного слова. Вид коровьего пива не имел для нас никакого смысла, мы продолжали дегустировать (читай: жрать), часто вместе с Тило, который жил в Берлине и имел собственную квартиру, где мы однажды вечером устраивали вечеринки.
Однако мы прислушались к его предупреждению, несмотря на то, что оно было искажено, и держались подальше от обычного пива. Мы могли позволить себе на несколько центов больше за известные бренды, некоторые из которых были очень хороши.
Перенесемся на два, а то и на три года вперед.
Снова вернувшись домой в Индиану, клуб домашнего пивоварения ИСКОПАЕМЫЕ оформил подписку на журнал Zymurgy , и в какой-то момент появилась небольшая новость о состоянии пивоваренной промышленности Восточной Германии, которую теперь называют «восточной» Германией.
Период после объединения был тревожным временем социального разъединения и экономических неурядиц, поскольку две прежде отдельные нации объединили свои социально-экономические системы, при этом Западная Германия держала большую часть карт.
В то время среди экспертов была популярна поговорка: «Все мы знаем, как превратить капиталистическую страну в коммунистическую, но мы впервые пытаемся сделать наоборот».
В новостях Zymurgy упоминалось, что в старой ГДР пивовары использовали желчь крупного рогатого скота для горечи, когда хмеля было мало, как Тило пытался рассказать нам во время нашего пребывания в Берлине, но не мог найти слово желудок . У меня нет этой точной ссылки, но в New York Times в 1991 году была статья, которая служит подтверждением и, вероятно, послужила источником для истории Zymurgy .
Кажется, г-н Фанк из пивоварни Sternburg недалеко от Дрездена рассказал репортеру NYT об опыте бывших восточногерманских пивоварен, формирующих партнерские отношения с западногерманскими компаниями после объединения. У западногерманских пивоваров, очевидно, был капитал, чтобы дешево и напрямую приобрести пивоварни ГДР, модернизировать лучшие и закрыть многие другие, чтобы лучше контролировать региональные рынки.
«Они убедили нас, что для того, чтобы быть конкурентоспособными, мы должны варить пиво в соответствии с немецким законом о чистоте пива», — сказал г-н Функ.
«И они создали маркетинговые и рекламные концепции для наших продуктов. До Unity мы добавляли желчь крупного рогатого скота в наше пиво , чтобы придать ему горьковатый привкус хмеля, который мы не всегда могли получить». Сейчас пивоварня тратит на рекламу 533 333 доллара в год по сравнению с 6 666 долларами при коммунизме.
Обратите внимание, что исследователь Джон Гиллеспи, без которого я не смог бы написать эту серию, приводит аналогичный пример. В 1950-е годы поиск альтернативных горьких веществ, предлагаемых в качестве идеальной замены вермуту или крепленому вину, приправленному растительными компонентами. Не все влиятельные влиятельные лица согласились с этой оценкой, и неизвестно, как часто употреблялся вермут, если вообще употреблялся.
ВОСТОЧНАЯ ГЕРМАНИЯ, Восточный Берлин, 1975 г. Витрина магазина в Пренцлауэр-Берг. Фото предоставлено Томасом Хёпкером (см. ссылку выше). В 1989 году за месяц моего пребывания в ГДР я выпил немало пива с восточными немцами.
Конечно, был языковой барьер, но ничего особенно нового в этом опыте с точки зрения употребления пива. Я не вводил глубоких тем для разговоров и старался быть чутким, зная (как и в случае с Тило), что у стен есть уши.
Везде, где путешествуешь, люди остаются людьми. В случае с ГДР мы, американцы, вечно останавливаемся на историях тех, кто хотел уехать. И все же многие остались, и на каком-то уровне большинство из них стремилось стать частью решений и улучшений. Немногие восточные немцы предвидели решение о немедленном воссоединении, которое было завершено даже через год после моего визита.
Тогда это не казалось неизбежным, даже если 20-20 задним числом подсказывает нам другое. Как однажды заметила комедийная труппа Firesign Theatre: «Я думаю, что в этом автобусе мы все тупицы».
Вот примерный список для «совершеннолетних», которые посетят мою презентацию 24 -го -го. Примечания, выделенные курсивом, взяты из Программы сертификации пивных судей.
PILSNER: Radeberger Pilsner и Wernesgrüner Pilsner
Более сухое и свежее, чем богемский пилзнер, с горечью, которая больше сохраняется в послевкусии из-за более высокой аттенюации и более высокого содержания сульфатов в воде.
Более легкое по телу и цвету и с более высокой карбонизацией, чем богемский пилзнер. Современные образцы немецких пилснеров имеют тенденцию становиться бледнее по цвету, более сухими в послевкусии и более горькими по мере перемещения с юга на север Германии.
Радебергер и Вернесгрюнер были звездами пивоваренной промышленности Восточной Германии, и сегодня оба существуют (и экспортируют) в измененной корпоративной форме. Сравнения всегда рискованны, но их существенный характер (почти чешская полнота Радебергера и травянистый хмель Вернесгрюнера) кажется мне согласующимся с моими воспоминаниями.
SCHWARZBIER: Köstritzer Schwarzbier
Темный немецкий лагер, сочетающий в себе мягкий вкус обжаренного солода с умеренной хмелевой горечью. Более легкое тело, сухость и отсутствие резкого, жженого или тяжелого послевкусия делают это пиво вполне пригодным для питья.
Другим ориентированным на экспорт пивоваром из Восточной Германии была Köstritzer, расположенная в курортном городке недалеко от границы с Западной Германией и быстро поглощенная Bitburger после воссоединения Германии.
Я никогда не забуду, когда покупал бутылки Schwarzbier в Будапеште в 1987 году и думал, что темный лагер был ужасно крепким, хотя в ретроспективе это явно не так. Мне кажется, что это версия портера, сваренная из лагера, только более хрустящая и чистая по краям.
GOSE: Долина Андерсон Holy Gose
Терпкое, слегка горьковатое историческое среднеевропейское пшеничное пиво с характерным, но сдержанным характером соли и кориандра. Очень освежающий, с сухим послевкусием, высокой карбонизацией и ярким вкусом… Малый стиль, связанный с Лейпцигом, но зародившийся в средние века в городе Гослар на реке Гозе. Документально подтверждено, что к 1740 году он находился в Лейпциге. Говорят, что в 1900 году в Лейпциге было 80 домов Гозе. Производство значительно сократилось после Второй мировой войны и полностью прекратилось в 1966 году.0006
Гозе был возрожден в Лейпциге с 1990-х годов, а также был принят американскими крафтовыми пивоварами как аутентичный кислый эль, способный служить платформой для нетрадиционных фруктов.
Андерсон Вэлли был одним из первых, кто возродил Гозе в Америке.
BERLINER WEISSE: Prof. Fritz Briem 1809
Очень светлое, освежающее, слабоалкогольное немецкое пшеничное пиво с чистой молочной кислинкой и очень высоким уровнем карбонизации. Легкий солодовый привкус хлебного теста поддерживает кислинку, которая не должна казаться искусственной. В лучших образцах присутствует нежная фруктовость.
35 лет назад по обе стороны Стены были совмещены наборы пивоварен, такие как Kindl и Schultheiss, которые задним числом отнесены к капиталистической стороне владельцами тех, которые были захвачены коммунистической стороной. Они делали берлинер вайссе, но, по мнению большинства, в последующие десятилетия общественный интерес ослаб, пока недавно не появилось крафтовое пивоварение, возродившее этот стиль. По иронии судьбы прекрасный образец от профессора Фрица Брима варится в Баварии. В то время как добавление сиропа было обычным явлением в Берлине, я предпочитаю пробовать прямо и без примесей, чтобы прочувствовать характер.
GRODZISKIE/GRÄTZER : Fallziskie
Малоплотный, сильногазированный, легкий эль, сочетающий в себе копченый на дубе вкус с чистой хмелевой горечью. Очень сессионный.
Десятилетия назад покойный великий Майкл «Охотник за пивом» Джексон упомянул об этом стиле, который в то время близился к исчезновению в Польше, но двойные названия (Grodziskie — польское, а Grätzer — немецкое) напоминают нам, что независимого польского языка не существовало. государство в течение длительного времени в наше время. Стиль польский и немецкий. Само пиво является продуктом сотрудничества Louisville Ale Trail, Falls City и Lexington’s Ethereal Brewing.
LICHTENHAINER : Freigeist Abraxas
Кислое, копченое, малоплотное историческое немецкое пшеничное пиво. Сложный, но освежающий характер благодаря высокой аттенюации и карбонизации, а также слабой горечи и умеренной кислотности.
Я считаю, что можно с уверенностью называть Lichtenhainer немецким «деревенским» пивом, поскольку рассматриваемая область находится в Тюрингии. Версия Freiegeist («свободный дух») от великого Себастьяна Зауэра варится по контракту в Urban Chestnut в Сент-Луисе.
История восточногерманского «пива для автомобилистов»
Безалкогольное пиво является горячей темой в наши дни, как из-за потребительского спроса, так и из-за улучшения качества этого пива, достигнутого благодаря исследованиям.
Недавно, разговаривая на эту тему с моим другом Беном, я упомянул об Aubi, восточногерманском «Autofahrerbier» (букв. «пиво автомобилиста»). Изучив тему Aubi более внимательно, я узнал больше о его истории, которой хотел бы поделиться здесь.
Сначала простые факты: в ГДР пивоварение регулировалось TGL 7764, отраслевым стандартом, который определял, какие сорта пива можно варить, как их можно варить, какие ингредиенты можно для них использовать и при каких параметрах этих типов должны были пасть.
Короче говоря, это была ранняя форма руководства по пивному стилю, но специально для восточногерманской пивоваренной промышленности.
В редакции TGL 7764 1980 года Aubi был указан как единственный безалкогольный сорт пива. При его производстве может быть использовано не более 11 кг пивоваренного солода на гектолитр товарного пива и не более 9 г горьких соединений хмеля (т.е. альфа-кислоты) на гектолитр. Не более 70% горьких соединений хмеля могут быть получены из экстрактов хмеля. Он должен был созревать не менее 3 дней, рекомендуемое время 6 дней. Его первоначальная плотность составляла от 6,9 до 7,4 °P, его кажущаяся аттенюация от 30 до 40%, содержание CO2 не менее 0,38% (т.е. 3,8 г/л) и горечь от 22 до 34 IBU. Что касается цвета, то оно должно было быть примерно таким же светлым, как светлое светлое пиво (я не могу перевести цветовые шкалы ГДР на современные, такие как SRM или EBC). В бутылках он должен был храниться не менее 90 дней, самый длительный срок годности среди всех сортов пива (вместе с типом Pilsner Spezial).
Разработка самого пива была довольно неожиданной: в то время мастер-пивовар Ульрих Вапплер на пивоварне VEB Engelhardt в Берлине неожиданно обнаружил избыточные мощности, так как пивоварня Schultheiss на Шенхаузер-аллее в Берлине была закрыта, и техникам Wappler удалось перевезти танки на собственную пивоварню. В Восточной Германии предел содержания алкоголя в крови был на уровне 0,0 с 1956, гораздо строже, чем в других западных странах того времени. Водители грузовиков, приехавшие из Западной Германии, привозили свое, в частности Birell, швейцарскую марку, разработанную и сваренную в Hürlimann, и в то время (насколько мне удалось выяснить) единственное безалкогольное пиво на немецком рынке (Clausthaler, более поздний доминирующий бренд безалкогольного пива в Западной Германии, запущенный только в 1979 году). Birell даже специально рекламировали возле границы на западногерманской стороне с фактом строгого запрета алкоголя для водителей в Восточной Германии.
К пивоварам в Восточном Берлине обратились с вопросом, смогут ли они разработать безалкогольное пиво, сваренное в ГДР. Имея свободные мощности, Вэпплер мог бы это сделать и согласился на это. Его проблема скорее заключалась в том, чтобы найти способ варить безалкогольное пиво. В ГДР он, к сожалению, не имел доступа ни к западной пивоваренной литературе, ни к каким-либо западным патентам, и ему не разрешалось вступать в контакт с западногерманскими пивоварами, так как он не был членом партии, а его братья ушли из ГДР для Запада. В конце концов ему удалось получить доступ к западным патентам через источник, и он изучал их в течение 6 месяцев. Из двух методов производства безалкогольного пива (биологический, то есть ограниченное брожение, и механический, то есть физическая деалкоголизация) они решили, что могут создать оборудование для варки с использованием ограниченного брожения.
Тут тоже не обошлось без проблем: особых дрожжей у них не было, поэтому пришлось соорудить специальный аппарат для быстрого охлаждения только что начавшего брожение пива.
Затем начальство услышало об усилиях и предполагаемом прогрессе и, по сути, заставило их отправить недопитое пиво, которое не полностью созрело, что на самом деле было хорошо принято.
Областью, в которой это новое пиво было особенно успешным, была тяжелая промышленность, в частности стеклодувы и сталелитейные заводы. На этих работах рабочие считали, что им нужно пить пиво, чтобы помочь с выделением слюны. Они отказались просто пить воду, в то же время профсоюз строго запретил алкоголь. Поэтому они протестировали безалкогольное пиво (крепостью менее 0,5%) на некоторых из этих заводов, и оно понравилось рабочим. Кроме того, по цене 75 пфеннигов за бутылку это было дешевле, чем импортное пиво Birell, а также дешевле, чем другое местное пиво. Таким образом, их безалкогольное пиво заполнило нишу, особенно в тяжелой промышленности, чем для автомобилистов. Потребовалась некоторая корректировка рецепта, включая масла хмеля, чтобы сделать его действительно хорошим пивом, и, в конце концов, продукт также вызвал интерес других стран Восточного блока, таких как Болгария и Чехословакия, которые также пытались варить подобное пиво.
Низкая цена на внутреннем рынке всего 75 пфеннигов также стала проблемой с точки зрения экономики: хотя для этого требовалось меньше ингредиентов, варка пива Aubi была гораздо более энергоемкой, поскольку затирание требовало специального графика затирания (подробнее об этом позже) и ограниченного брожения. требовалось больше энергии, кроме того, для охлаждения пива. Из-за этого объемы производства были снижены.
Само пиво варилось следующим образом: засыпь содержала от 20 до 50% (sic!) несоложеных добавок и была затерта с использованием особого типа отварного затирания, в котором оптимальные температуры бета-амилазы специально пропускались, а скорее инактивировались, чтобы затем иметь альфа-амилазу. амилаза осахаривает крахмалы, в результате чего сусло становится гораздо менее способным к брожению. После непродолжительного начала брожения сусло быстро охлаждали, чтобы ограничить брожение.
На международном уровне восточногерманское безалкогольное пиво также имело успех и с 1986 года экспортировалось в США под торговой маркой «Foxy light».